— Так, девочки, собираемся, — скомандовал хмурый я, выпуская рыжую забияку, — И быстро.
— А что случилось? — протянула Саяка, стоящая, тем не менее, в боевой готовности с посохом наперевес.
— Туриан и Самара — те еще лохи! — в сердцах бросил я, безуспешно мучающий магикон, — Они вернулись домой с уровнями, начали болтать, а затем их лихо лишили нами выбитых ништяков, заодно решив пощипать и нас, понятно? Нужно срочно продать хабар.
— Мы гости императорской семьи! — пнула меня в лодыжку злая и встрепанная гнома, — Как они могут?
— Даже императоры бессильны против бюрократов, учуявших возможность вырвать чужой кусок, — запараноил нервничающий я, — Давайте, девочки, шнеля-шнеля! Нам нужно многое реализовать!
Эссенции, падавшие с тараканов, были невероятно полезны. При добавлении их в слоты предметов, они повышали такую жизненно необходимую характеристику как Скорость. И стоили они очень дорого по словам того же Туриана. Проще говоря, у нас с собой было целое состояние, которое я планировал реализовать через того же Одая, но кое-кто узнал о нём пораньше.
Пора валить!
Глава 16
Прохладная девичья ладошка прислонилась к моему лбу, а подлючие фиолетовые глазки с неподдельным участием заглянули в непонимающие ничего мои.
— Мач, ты не заболел? — участливо спросила Саяка.
— Это ваш мир болен, — угрюмо ответил я ей, сидя на корточках в тёмном переулке старой части города, куда нам удалось дойти без особого труда. Никакой тревоги и погони пока что не было, но это вскоре точно изменится, моё шестое чувство подавало вполне определенные сигналы. Зла в организме у меня было так много, что еле смог заставить себя сунуть магикон за пазуху вместо того, чтобы раздолбать ни в чем не повинный аппарат о камни. Он бы не раздолбался, но все равно срываться не стоило.
Драпая из отеля, я лишь перестраховывался, полагая, что процент события, в результате которого у нас действительно будут неприятности — крайне мал. Очень мал. Разумеется, имея хабара более чем на полмиллиарда, ты будешь стараться избежать малейшего риска, только вот в нашем случае этот «крайне малый шанс» всё-таки случился. Только что произошедший разговор с оябуном расставил всё на свои места.
В общем и целом, идиотская ситуация сложилась из-за того, что старая грымза Тама Тсучиноко на нас нехило обиделась за мои ценные советы, выданные её внуку из доброты душевной. По словам оябуна, его почтенная мамаша, отняв у правнука магикон, долго хваталась за сердце и прочие обвисшие органы, пока читала мои добрые и кинтаролюбивые советы по поводу любовниц, наложниц, пьянок и прочих хороших вещей, которые мог (точнее должен) был себе позволить молодой пятнадцатилетний император, пребывающий в уме и телесном здравии. Причина? Тама Тсучиноко была и оставалась последовательницей Датарис, покровительницы чистоты помыслов, дев, романтической любви и прочего багажа. Очень. Старой. Последовательницей.
Императрица тупо спустила вопрос по экспроприации у меня любимого мной же заработанных благ на свои ведомства! Мач Крайм не Авантюрист? Нет. Гражданства не имеет? Нет. Гвардейцы помогали? Да. Так пусть всё будет по закону! А если и обидится, то не страшно — заявленная свита на коронации может присутствовать и в кандалах!
Разумеется, Одай пытался донести до своей матушки немного здравого смысла, но у той планку сорвало полностью, так что дед был беспомощен. Однако свои интересы блюл — если мы не явимся на коронацию, то он исключит нас из Тсучи-гуми. Мол, сам ты Мач, дурак, куда лез? Зачем языком чесал? Вот теперь выкручивайся!
— Может, тогда отдадим? — робко спросила Саяка, тут же отчаянно взвизгнув — гномка схватила бывшую ведьму зубами за кожу на ребрах справа, начав сосредоточенно жевать образовавшуюся складочку.
— Нет/Нефт! — почти крикнули мы с рыжей одновременно.
— Лааааадно! — пропищала великая мудрица, крутясь вокруг собственной оси в попытках оторвать от себя подругу.
Я пока чесал в затылке. Дед нас слил, но имел на это моральное право, всё-таки я неслабо потоптался на его планах. С другой стороны, я честно сопровождал его и Кинтаро, а значит, имел не меньшее моральное право облегчить пареньку жизнь, раз та схватила его за нежное, потащив в золотую клетку. С третьей точки зрения, знай я, что бабуленция две сотни лет бьет поклоны блондинистой и сисястой дуре — молчал бы в тряпочку, не отсвечивая.
В общем, когда все дураки, по шапке достаётся самому слабому. Мы — самое слабое звено.
С внезапным тихим хлопком воздуха в переулке сразу стало тесно от появления нового лица, которое тут же сильно растерялось нашим дружественным рефлекторным объятиям со всех сторон. И мучительно покраснело. Наверное, приятно, когда тебя узнают за секунду, да еще и так радуются приходу!
— Эх, Самарра! — радостно и тихо проурчал я в малиновое теплое ухо замотанной в черное кентаврицы, — Одно неловкое движение…, и я тебя полечу. Или отшлепаю.
Кентаврица тихо пискнула, оседая сразу на все четыре ноги, но это было далеко не всё. Спереди её влюблённо обняла Саяка, а совсем сзади пристроилась участливо улыбающаяся Тами, разложившая на полную длину одно из своих копий. Она свободной рукой что-то там поглаживала или жмякала, от чего порнокопытная куноичи начала слегка истерически икать. За шею, понимаешь, обнимает страшный мужик, спереди между твоих грудей светятся ну совсем недобрые глазки, а сзади вообще происходит нечто категорически ужасное.
— Самара, как вы могли? — укоризненно прошептал я в почти дымящееся ухо, — Мы вас любили. Заботились. Подняли вам уровни. Поделились добычей по-честному. За что вы так с нами? Ммм?
Девушка лишь крупно дрожала, спазматически икая от ужаса, но в моем сердце, лишившимся на ровном месте ровно дюжины дней обжорства, пьянства, гульбы и сна на мягкой суперкровати, не было ни капли сочувствия. Зато была капля кое-чего другого, и оно вполне могло убить лошадь. Очень приятным способом. Наверное, отточенные инстинкты шпиона и убийцы как-то это почувствовали, потому как девушка выхватила здоровенный блокнот, чтобы тут же начать в нём лихорадочно писать.
«Я не виновата!»
— Мм? — промурлыкал я, — Не верю…
«Пришла вам помочь!!»
«Отпустите меня!!»
«Пожолуйсто!!!»
— Я тебе, конечно, верю, — продолжал я настолько сладким тоном, что у самого разболелся отсутствующий кариес, — Разве могут быть сомненья? Только подробности, Самара, их нужно больше! Больше подробностей! Иначе за девочек я не отвечаю…
Девочки намёк поняли. Кентаврица закатила глаза и часто томно задышала, явно отлетая в астрал. На всякий случай погрозив кулаком Тами, явно вытворяющей что-то неконвенционное, я погладил по голове Саяку, вполне себе скромно пальпирующую ту часть Самары, которая из человеческой переходит в конячью. Ничего не прекратилось. Пришлось останавливать великую мудрицу. Отдышавшись и сделав дикие глаза, куноичи застрочила в блокноте так, что следующий лист заполнялся до того, как оторванный касался земли или моих пальцев.
История оказалась несложной. Туриан гар-Шаррг, честный служака, да отсохнут его уши (так и написала!), просто и тупо пришёл с задания, просто и тупо написал подробный рапорт обо всём, а потом также честно и незамутненно, без всякой задней мысли сдал свою долю добытого под роспись на склад. Учитывая, сколько изумлённых до потери пульса людей ходило за ним по пятам и клацало жвалами на его новый уровень, а затем и на груду эссенций, что балбес на голубом глазу сдал… в общем, у полковника гвардии Зайцера, выставившего их с Самарой на эту миссию, не было никаких шансов обеспечить себе часть вознаграждения за блистательное руководство операцией. Сама же кентаврица, бледнея и синея от ужаса, со всех копыт бросилась повторять по следам дуболома партнёра, от чего у того же Зайцера, правда, чуть позже, приключилась медвежья болезнь, истерия и запой.
Ну а дальше, всё достаточно предсказуемо. Зайцер сотоварищи, то есть с группой влиятельных дворцовых чинуш, совершенно не поверил докладу того самого честного дуболома, выдвинув предположение, что Туриану и Самаре тупо дали взятку в особо крупных размерах, а вот себе мы заграбастали куда больше и слаще. До него, естественно, эту же байку повторило уже половина дворца, наблюдавших сдачу веселых и редких шариков, от чего там, во дворце, у народа наступила форменная золотая лихорадка. Нас решили от ценностей избавить (как минимум!!). Добиться этого было несложно — всего лишь донести до старой императрицы легчайший намек на бунт или оппозицию, ждущую её правнука в ближайшем будущем. В преддверие коронации на такое она пойти не могла.